Хорошая девочка попадает в неприятности - Страница 82

Самым интересным оказалось то, что решение по делу о нападении на дом беан Шинейд уже вынесли, и все преступники отбыли на королевские рудники. А почему не сообщили заявителю? Так, ждут компенсацию, положенную родне погибшего. Как только деньги внесут, сразу и оповещение последует. Разговорить чиновника не удалось даже с глазу на глаз. Даже непрозрачно намекнув несколькими серебрушками. Ферр Вард испуганно покосился на дверь, нарочито возмущенно отмахнулся и сайгаком ускакал подальше от соблазна. Вот и еще один вопрос к Бриану, или повод для благодарности.

В тот же вечер Рин пытался настоять, чтоб подмастерье искали только среди женщин. Лена искренне возмутилась вопиющей дискриминации и отказалась. На десятой минуте диспута о правах и свободах, Талли, зевнув, пообещал магистру лично присутствовать при отборе кандидатов. Все собеседования пришлось перенести на утро, чтобы освободить барду вторую половину дня. Причем большая часть жаждущих не проходила даже фейсконтроль.

Лена, смирившись с возвращением к роли подсобного рабочего, спешила закончить черновик. Леди Шервин утвердила фасоны и материалы, ткани обещали доставить через десять дней. А там, прощай перо, здравствуйте нитки и иголка. Великая Матерь, пошли нам подмастерье. Работящего и без вредных привычек. А мальчик или девочка решительно все равно.

Подходя к мастерской, Талли машинально отметил пустующую нишу, в которой обычно прятался соглядатай. Гейс назначен на завтра и, похоже, лорд Фергюс все же принял свою участь. Бард криво усмехнулся и постучал. Никто не отозвался. Решив, что девушки в подсобке, постучал громче. Тишина. Нахмурившись, потянулся за ключом. В комнате Талли встретил портновский манекен, к которому была приколота записка.

Ушли в театр. Что-то с костюмами. Не сердись.

Талли стрелой вылетел из мастерской и рванул по улице.

— Лена! — закричал, влетая в зал. — Сольвейг! Обри!

— Ну вот чего ты орешь, будто на пожаре — появился из-за кулис зевающий режиссер, — я, между прочим, вздремнуть лег.

— Где Лена и Сольвейг?

Спросил, вгоняя ногти в дерево сцены. Пусть он скажет, что они здесь. О, Великая, пусть он…

— Нате вам, — Обри насупил кустистые брови, — разве они не с тобой? Эй, Талли. Эй, ты чего?

Чувствуя, как все внутри обрывается, сильнее ухватился за подмостки. До боли прикусил губу, подавляя подступающую панику.

— Да что стряслось-то? — встревоженный Обри встал рядом.

— Не знаю, — процедил, направляясь к выходу. — Мне нужно к магистру.

— Я могу чем-то помочь? — крикнул вдогонку режиссер.

— Молись, — бросил не оборачиваясь.

Бежать. Быстро. Словно от этого зависит его жизнь. Впрочем, по большому счету, так оно и было.

Глава 33

— Ой! Мастер Талли, — удивленно вскрикнула Мэдлин и, помахав кому-то, свернула в подворотню. Последовали не задумываясь. И только почувствовав за спиной чье-то присутствие, а на лице тряпку с дурманящим запахом, Лена поняла насколько сглупила.

В себя пришла резко. Холодная вода не располагает к томному пробуждению или кокетливому заигрыванию с последними минутами беспамятства. Дернулась и, почувствовав веревку на запястьях, привычно замерла, собираясь, выравнивая слишком частое дыхание.

Я не должна бояться.

Мысленно произнесла первую строчку.

Страх убивает разум.

Меня похитили. И Сольвейг наверняка тоже.

Страх есть малая смерть, влекущая за собой полное уничтожение.

Фергюс. Больше некому. Но я не его типаж. Скорее всего, убьют.

Но я встречу свой страх и приму его.

Меня нельзя убить. Искра не позволит.

А когда он пройдет через меня, я обращу свой внутренний взор на его путь.

Талли узнает, что мы пропали. Он скажет Рину. Рин найдет нас по маяку.

И там, где был страх не останется ничего.

Меня нельзя убить. Нужно просто дождаться помощи.

Останусь лишь я сама.

И не подпустить Фергюса к Сольвейг.

У нее есть задача и надежда. За ними обязательно придут. Надо просто потянуть время. — Открой глаза, дрянь, — презрительно произнес знакомый голос, — я же вижу, что ты очнулась. Лена сделала еще один глубокий вдох и медленно подняла веки.

Комната явно была нежилой. Грязный пол, потемневшие от времени и сырости стены, вонь мочи и сгнивших тряпок. А посреди всего этого великолепия, резко диссонируя с окружающей обстановкой, стоял лорд Фергюс в белоснежной рубашке.

— Что, не ждала, шлюха? — торжествующе усмехнулся.

— Нет, — отстраненно ответила Лена, продолжая осматривать помещение.

Стол, на нем светильник. Стул с подлокотниками, к которому она привязана за лодыжки и запястья. Кольцо мастера пропало, впрочем, как и почти вся одежда. Мокрая нижняя рубаха противно липла к коже.

— Лорд Фергюс, — подняла глаза, — вы похитили и удерживаете против воли двух мастеров. Этим вы нарушаете королевский закон. Отпустите нас и, если мастер Сольвейг невредима, я дам слово не предъявлять обвинений.

Смеялся он долго. От души. Лена ждала. Чем дольше они разговаривают, тем лучше. Если бы знать, сколько прошло с момента похищения. Хотя неважно. Это ничего не изменит. Нужно работать с тем, что есть. И тянуть время.

— А ты забавная, — посмотрел в упор, — страшная, но забавная.

— Где Мэдлин?

— Кто?

— Мэдлин. Актриса. Блондинка.

— На твоем месте, я бы в первую очередь волновался о себе, — протянул с усмешкой.

— С удовольствием поменяюсь с вами местами.

Еще двадцать секунд. Даже тридцать. Смейтесь, лорд Фергюс. Смех продлевает жизнь.