Хорошая девочка попадает в неприятности - Страница 64

— А ты с моими?

Рука Лены была теплой и мягкой, как и ее взгляд.

— Ох, Талли, — засмеялась, — ты меня извини, конечно, но разве у тебя странности? Вот у… Стоп! Туда мы не едем.

Осеклась и прижала пальцы к губам.

— И о ком же ты подумала? — Талли слегка потянул ее за руку.

— О Фергюсе. Но это очень обидное сравнение.

Соврала не моргнув глазом. Ну не выкладывать же всю подноготную отношений с первым мужем и еще некоторыми кадрами, встреченными в другой жизни. А вспомнить рассказы подруг… Так. Стоп рефлексии. Смотреть на собеседника. Не отвлекаться.

— Да уж. Сомнительное, — усмехнулся бард.

— Вот видишь!

Засмеялась, икнула и смущенно прикрыла рот ладонью.

— Кажется, тебе пора спать.

— Согласна!

Резко встала, и, не удержав равновесие, хлопнулась на стул. Талли покачал головой.

— Давай провожу.

— Давай!

Подошел, помог подняться, приобнял за талию. Лена была мягкая, текучая, теплая и дурманяще пахла летним дымом и яблоками. Почувствовал прикосновение к плечу, а, повернув голову, увидел макушку с разноцветными прядями. Девушка застыла, уткнувшись носом в тунику барда. Слишком близко. Он слушал ее дыхание, боясь пошевелиться. Сделай она еще полшага, прижмись ближе, позови взглядом, и Талли бы не выдержал. Но Лена, буркнув что-то неразборчивое, мазнула щекой по плечу, сделала шаг к двери.

— Спасибо, — улыбнулась, когда бард усадил ее на кровать.

— Прости меня.

— Прощаю. А вы нашли охрану для дома?

— Да. Давай, ложись. Давно спать пора.

— Ты прав. Смотри, уже сплю.

Быстро сбросила домашние туфли, стянула тунику, швырнула на стоящий рядом стул. Оставшись в одной нижней рубашке, залезла под одеяло. Положила обе ладони под щеку и смешно зажмурилась. Но потом открыла один глаз. Улыбнулась.

— Тебе, кстати, тоже нужно выспаться.

— Сейчас пойду. Пообещай позвать, если еще решишь напиться.

— Хорошо. А можешь мне тоже кое-что пообещать?

— Что?

— Не уезжай не попрощавшись. Я понимаю, ситуации разные случаются. Но если будет возможность, пожалуйста…

— Обещаю.

— Спасибо!

Лена счастливо выдохнула и закрыла глаза, моментально проваливаясь в сон. Талли услышал, как выравнивается ее дыхание. Увидел, как расслабляются плечи, исчезает складочка между бровей, уходит тревога, а лицо становится спокойным. Разметавшиеся по подушке волосы. Очертания фигуры под тонким шерстяным одеялом. Комната наполненная ее вещами, ее теплом, ее запахом. Захотелось прикоснуться. Обнять. Прижать так близко, как только возможно. Сделать эту странную женщину частью своей жизни.

Его жизни? Бесконечные дороги. Ночлег, где придется. Зимовки в замках лордов, одна из которых чуть не сломала Талли, оставив на память росчерки шрамов и неблекнущие кошмары. Неуверенность, где и как он встретит завтрашний день. Ни в одном месте бард не задерживался подолгу. Регулярно возвращался только в дом матери. И даже останавливаясь в Гланнабайне жил, где придется, снимая дешевые каморки с минимумом удобств. Если бы не встреча с Леной, он был бы уже далеко от города.

И даже сейчас иногда накатывало желание сорваться и уйти, куда глаза глядят. Пока не стало совсем поздно, разорвать невидимую нить, привязавшую его к этому дому и этой женщине. Ведь он ничего не мог ей дать. Во всяком случает именно так Талли думал до сегодняшнего вечера. Пока не увидел в глазах Лены отражение своих призраков. Они могут понять друг друга. Она уже поняла, иначе к чему это обещание. Да, богини действительно преподнесли ему щедрый дар. И, как и за любую свою милость, потребуют плату. Талли присел на корточки, аккуратно убрал с лица Лены непослушные косички и с болезненной нежностью посмотрел на спящую девушку. Любуясь, запоминая. Выпрямился, поправил одеяло и, погасив светильник, вышел из комнаты. Покинул дом, плотно закрыв дверь. И проверив, не следит ли кто, нырнул в тень. Придется решить, готов ли он отказаться от своей нынешней, пусть неприкаянной, странной, но зато такой привычной, жизни ради будущего, о котором он не задумывался уже много лет.

Девушка, лежавшая на кровати была красива. Когда-то. Сейчас же ее правый глаз, еще вчера сиявший ярче драгоценного сапфира, заплыл, скрытый опухшим веком. Щеки отливали багрянцем и пурпуром. Губы сочились кармином, а тело покрывал уродливый узор из синяков, ссадин и кровоподтеков. Она была без сознания. Но даже если бы несчастная стонала от боли, плакала и молила о помощи, двое мужчин, находившихся в дешевой комнате, вряд ли обратили б на нее внимание. Надменный блондин, чьи перстни оставили на нежной коже глубокие отметины, был слишком увлечен докладом лысоватого мужчины средних лет.

— Вот то, что мне удалось узнать, мой лорд. Сейчас все пятеро сидят в подвале ратуши.

— Проклятье! — кубок разлетелся о стену, добавив той винных пятен. — С каких это пор отребье идет в суд? Да они должны были прикончить их на месте! Мы можем вытащить Джарлата?

— Увы, мой лорд, — слуга покачал головой. — Три свидетеля, да не абы каких. Я говорил с законником, их наверняка ждет каторга.

— Да хоть виселица. Плевать. Не знаю, кто надоумил Шинейд, но готов биться об заклад, она делает это не просто так. С ней нужно разобраться. Только чтоб наверняка.

— Боюсь, сейчас это будет трудно сделать, мой лорд. Дом и хозяйку хорошо охраняют.

— Насколько хорошо?

— Очень.

Фергюс окинул взглядом комнату. Грязь и убожество. Как он позволил загнать себя в это крысиный угол?

— Ладно, шлюхой займемся потом. Тогда найди людей, которые уберут двух свидетелей.